[justify]В последнее время интенсивно изучаются на различных видах, с целью их практического применения. Накопленный материал вполне достаточен для того, чтобы представить возможности этих звуков в практическом отношении. Первые наблюдения за реакциями рыб на звуки относятся к концу XIX в. До этого времени существовало представление об отсутствии слуха у рыб. Паркер (Parker, 1904) первый опроверг эти представления, показав, что звук струны (40 гц) и камертона (128 гц) вызывает у Fundulus heteroclitus четко выраженные учащенные дыхания и движения рыб к источнику звука. Ценек (Zenneck, 1903) наблюдал, что рыбы пугались звуков электрического звонка и уходили от источника в противоположный конец аквариума. Байглоу (Bigelow, 1904) описал возрастание моторики у золотой рыбки при звучании камертона (128 гц). Паркер (Parker, 1910) провел подводные наблюдения за поведением рыб при воздействии на них шума мотора мотобота и выстрелов под водой. Автор установил, что Fundulus heteroclitus, Stenotomus chrysops, Mentlcitchus saxatilis, Scomber scombrus прекращают питаться, если над ними звучит мотор.Pomatomus saltatrix бросает питаться на значительном расстоянии при приближении мотобота. Посаженная в клеть Fundulus heteroclitus вздрагивает при выстреле вблизи клети. Реакцию этой рыбы на выстрел можно регистрировать за 70 м. В других опытах Паркер (Parker, 1912) изучал воздействие звука на движение рыб. Опыт проводился в деревянном бассейне. Источником звука служила связка встряхиваемых гвоздей, помещенная в один конец бассейна. Наблюдения показали, что Tontoga onitis, Stenotomus chrysops, Manticirrhus saxatilis и Spheroides maculatus имели тенденцию уходить от источника звука. Морские хищники — Prionotus carolinus и Prionotus strigatus шли на источник звука. Остальные рыбы (Fundulus heteroclitus, Fundulus majalis, Tantogolabrus adspersus) при действии звука опускались на дно. Но после нескольких минут они адаптировались к звуку и снова поднимались вверх. Мурхауз (Moorehause, 1933) наблюдал реакцию на звуки у восьми видов рыб. Наблюдения проводились в аквариуме и в естественных условиях. В качестве источников звука служили электрический звонок, мотор, автомобильный гудок, заключенный в оцинкованный ящик. Наблюдения проводились над Gimnatogaster aggregatus, Oligocottus maculosus, Leptocottusarmatus, Platichtys stellatus, Lepidopsetta biliniata, Paraphorus veiulus, Sebastodes caurinus и Squalus suekleyi. Из всех рыб четко выраженную реакцию на звук обнаруживал только морской окунь, который под воздействием звуков опускался на дно. Воздействие звуками широкого диапазона частот, от 100 гц до 70 кгц не вызывало каких-либо видимых реакций у тунцов (Miyake, 1951). Малюкина (1960) наблюдала большое разнообразие реакций у различных черноморских рыб на звук подводного телефона. Так у морской собачки включение звука вызывало резкое учащение движения оперкулярных крышек, причем адаптации к звуку не наблюдалось (реакция сохранялась после 120 применений звука). Султанка на звук реагировала движением пекторальпых плавников, выбрасыванием усиков и короткими проплывами. У бычков и морского налима преобладали движения плавников, реже наблюдалось движение самого животного. У горбылей звук вызывал четкое усиление моторики. Кефаль делала небольшой поворот в сторону звука, реакция эта скоро угасала. Морской ерш, звездочет, морской дракон, камбала-глосса не давали какой-либо видимой реакции на звук, хотя и обладали слухом. В последнее время в связи с изучением акустической сигнализации у рыб нами были проведены две серии опытов в аквариумах по реакциям плотвы и окуня на звуки различной частоты и интенсивности и по реакциям макроподов, верховок па перепады звукового давления взрывного характера. Отметим некоторые особенности реакций этих рыб. Реакция у плотвы и окуня на звуки различной частоты проявляется в увеличении двигательной активности этих рыб. При эгом движения их плавников и жаберных крышек в значительной степени зависят от частоты звука. Наибольшая двигательная активность рыб наблюдается при одном и том же давлении— 10бар на звуки низкой частоты—100—2000 гц, спадая в области высоких частот звука. Звуки высоких частот, больше 10—12 кгц, видимой реакции у этих рыб не вызывают. Особенность реагирования плотвы « окуня на звуки различной частоты совпадают с аудио-граммами слуха этих рыб (см. выше). Реакции этих рыб на звуки одной и той же частоты и интенсивности в значительной степени зависят от окружающих условий среды (повышаясь при увеличении температуры) и физиологического состояния (наиболее сильно проявляются у сытых рыб). В другой серии наблюдений изучалось влияние резких перепадов давления, возникающих при высоковольтных электрических разрядах в воде (6000 в). Наблюдение проводилось на десяти верховках и десяти макроподах размером 6—10 см. Замеры показали, что при мгновенном перепаде давления менее 1 атм (около 10 000 бар) в районе нахождения рыб заметного изменения в их поведении не наблюдалось. При повышении перепада давления (при подходе рыб к электродам), рыбы как бы отбрасывались ударом назад на несколько сантиметров. При этом они были слегка контужены. Как известно, смертельный перепад давления для рыб при взрывах колеблется от 15 до 50 атм (Яковлев и Масленников, 1963). Исследование реагирования рыб на небиологические звуки проводилось и в естественных условиях: в море, где изучалось влияние сложных звуков (звуки, идущие от работающих судов, гидролокаторов и тралов); на поведение рыбы в реках, где изучалось влияние воздействия звука с целью направления рыб в рыбопропускные сооружения и отпугивания их от засасывающих устройств водозаборных сооружений. Шишкова (1958) провела серию экспериментов в Черном море по выяснению реакции рыб на шумовые звуки широкого спектра частот от 10 до 10 000 гц и на звуки, создаваемые пелагическим тралом. В качестве мощных шумовых источников звука были использованы звуки, возникающие при буксировке за судном гремящих буев, которые развивали высокое звуковое давление, более 1000 бар, в широком спектре частот — от 10 до 10 000 гц, с наибольшим давлением в области частот 150— 3500 гц; в этих опытах проводилась попытка использовать сильные шумовые звуки для загона кефали в ставной невод. Однако, как оказалось, при приближении гремящего буя кефаль опускалась на дно и не уходила в стороны. Интересно отметить, что в этих опытах загнанной в ставник оказалась белуга. Попытка не пропустить через шумовой барьер, создаваемый гремящими буями, хамсу при ее миграциях через Керченский пролив из Азовского моря в Черное также окончилась неудачей. Под воздействием звуков хамса вначале немного опускалась вниз, но затем быстро адаптировалась к звуку и продолжала миграцию из Азовского моря в Черное. Основываясь на фактических данных, показывающих, что направленность у кефали и хамсы при действии на них пугающих интенсивных звуков отсутствует, Шишкова считает, что причиной этого является отсутствие у рыб слуховой способности локализовать источники звуков в пространстве. Однако истинное значение этого явления состоит не в особенностях слуховой чувствительности рыб, а в стереотипности направления ухода рыб от опасности. Хамса и кефаль — стайные рыбы, которые при появлении опасности уходят в нижние слои воды (Мантейфель, 1955). В других сериях наблюдений необходимо было выяснить, каково действие на рыб шумов, создаваемых тралом в сравнении с шумами судов. Полученные данные позволили автору высказать мнение об отсутствии отпугивающего звукового воздействия на рыб шумов пелагического трала. По интенсивности шумы судов обычно на один-два порядка превышают шумы, возникающие от тралов и рыб. Аналогичные результаты были получены Аслановой (1958). Наблюдая при помощи гидроакустической аппаратуры за поведением скоплений азовской хамсы и керченской сельди, автор установил, что внезапный шум вызывает резкое опускание рыб. Через 1—2 мин. после прекращения шума рыба вновь поднимается, однако в этом случае она остается на расстоянии 20— 30 м от источника звука. Подобные же данные были получены Данилевским и Радаковым (1958). Согласно их наблюдениям, включение двигателя на судне заставляло косяк хамсы опускаться на 10—20 ж.Через несколько минут, однако, рыба вновь поднималась. Ставрида также резко уходила от звука, создаваемого источником, расположенным под самой поверхностью воды. Постепенно скорость опускания косяка уменьшалась. Через несколько минут рыба снова поднималась, привыкая к звуку. Мантейфель, Лишев, Радаков и Юданов (1958) описывают случай незначительной реакции салаки на шум судна. Сахалинская сельдь днем реагирует на шум моторов и быстро уходит вглубь; ночью, по наблюдениям Мантейфеля, она на шум не реагировала. Ажажа и Шишкова (1960) указывают, что изменение частоты или интенсивности, а также прерывистое действие звука оказывают более сильное воздействие на рыб, чем постоянный звук. В связи с использованием эхолотов для поиска рыб в последнее время было проведено значительное количество работ, посвященных действию звуков высокой частоты (ультразвуков) на поведение рыб. Исследования, проведенные в море на рыбах разных видов, указывают на то, что воздействие ультразвуков в диапазоне частот 20—27 кгц отсутствует (Hodgson, 1950; Scharfe, 1951; Scoglund, 1953; Cushing a. Richardson, 1955; Шишкова, 1958). К иным выводам на основании своих экспериментов по воздействию на черноморскую хамсу звуков высокой частоты, от 10 до 30 кгц, пришли Лебедев, Логвиненко и др. (1965). Опыты ставились в аквариуме и частично в море. Применяемые акустические излучения обладали очень высокими звуковым’и давлениями — 1000—10 000 бар. Тестом воздействия было изменение подвижности хамсы в момент подачи сигнала, которая отмечалась киносъемкой. Эти исследователи считают, что хамса способна воспринимать ультразвуковые колебания и направленно уходить от них. Исходя из этого, авторы считают возможным практически использовать мощные ультразвуковые потоки как своеобразные барьеры для загона хамсы в ставные невода. Следует отметить методические особенности этой работы. Опыты проводились с очень высокими мощностями ультразвуковых потоков. Поэтому регистрируемые изменения поведения хамсы могли быть связаны с болевыми воздействиями. Кроме того, в связи с расположением излучателя непосредственно около рыб при его работе могли происходить побочные акустические явления, так называемый акустический ветер и вибрация воды. Поэтому вывод этих авторов о слуховой чувствительности хамсы к ультразвуковым колебаниям недостаточно обоснован. Идея же о возможности практического использования мощных ультразвуковых потоков, распространяющихся лучами, при ее техническом решении может оказаться перспективной для промысла. Остановимся теперь на попытках использовать звук для направления движения рыб в гидротехнические сооружения. Барнер и Мур (Burner a. Moore, 1953) пытались использовать звуки различной частоты, от 60 гц до 70 кгц, разной интенсивности для направления в реку лососей — Salmo gairdneri иSalmo trutta. Однако рыбы быстро адаптировались к звуку и не шли в нужном направлении. Kepp (Kerr, 1953) предпринял попытку использовать звук для отпугивания леща и чавычи от сточных вод. Источником звука была металлическая баржа, по которой периодически бил молот. Эта попытка также не увенчалась успехом. Тщательные и разнообразные опыты были проведены Барпером и Муром (Burner a. Moore, 1962) по выяснению разнообразных звуков на скатывающуюся молодь лососей на биологической станции в Литауне (Западная Виргиния, США), с целью разработки акустических приемов для отпугивания и привлечения молоди лососей в гидроакустических сооружениях. Испытания проводились в специальном желобе из металлической сетки, подвешиваемого в воде на специальных стояках. Применялись различные генераторы звука: электромагнитный вибратор («водяной молот»), пьезоэлектрический вибратор высокой частоты, ревущие турбины, серии последовательных взрывов небольшой силы и другие, позволявшие получить звуки различной частоты от 67 гц до 60 кгц и с различным их давлением до 4000 бар. Было проведено более 90 опытов. Установлено, что некоторые особи лососей путаются любого шума на короткое время, по быстро адаптируются к нему и перестают реагировать двигательной реакцией. Серия небольших по силе подводных взрывов не действовала на рыб. Проведенные опыты показали неэффективность использования звуков для регулирования движением лососей в гидротехнических сооружениях. Заканчивая рассмотрение воздействия звуков небиологической структуры па поведение рыб, можно сделать некоторые общие выводы. Характер проявления реакций рыб на звуки у разных видов имеет много общего. Структура реакции строится по общей схеме, характерной для любых раздражителей: ориентировочная, пищевая или оборонительная реакция. В начальный момент воздействия наблюдается изменение двигательной активности рыб (ориентировочный рефлекс), который в зависимости от состояния рыбы и окружающих условий среды может переходить в оборонительную (уход) или пищевую (привлечение) реакции. При дальнейшем воздействии данного звукового раздражителя рыбы адаптируются к нему и реакция затормаживается и прекращается. Если после этого подействовать звуком другой частоты или интенсивности, возникает новое возбуждение и усиление двигательной активности. Поэтому на прерывистые звуки или звуки с изменяющейся интенсивностью и частотой адаптация происходит менее быстро и реакция на них рыб продолжается более бурно и длительное время. Звуки различной частоты при одной и той же их интенсивности и состоянии рыб способны вызывать различную степень двигательной реакции, что отражает различную чувствительность слуха рыб к звукам. Наиболее сильная двигательная реакция у различных видов рыб поэтому проявляется на низкие звуковые частоты — 100 гц — 5 кгц, спадая в области высоких звуковых частот. Ответная двигательная реакция в значительной степени зависит от внутреннего состояния рыбы и интенсивности звука. В некоторых случаях в начальный момент действия звука рыбу можно отпугнуть на 10—20 м, однако чаще эта дистанция ограничивается расстоянием в несколько метров. Необходимо отметить в связи со сказанным выше малую вероятность удачного исхода эмпирических работ по изучению влияния звука на поведение рыб. Джерело:
https://collectedpapers.com.ua/ru/bioac ... edinku-rib